Сегодня убили Полковника. Мы с женою и детьми гуляли по арабской части Иерусалима и зашли в магазин одежды напротив Ориент хауса, купить костюмчик малышке. Хозяин услышал что-то по телефону и срочно включил Аль Джазиру. По телевизору были как раз эти кадры. Ликующие крысы в Триполи и какие-то тела. В магазине мнения разделились, некоторые смеялись и хлопали в ладоши. И я, вопреки обычаю не говорить в магазинах о политике, сказал им несколько слов: "По моему акценту вы слышите, что я еврей, а не араб. И как еврей я вам скажу, что появился в вашем народе один человек, который честный, который не врёт. Он сказал, что победит или умрёт и воевал до конца. Сколько ему предлагали бежать, не убежал. Остался в своей стране. Он написал хорошую мудрую книгу и всё сделал по этой книге. Дал людям жить. И его любили, я ещё помню на этой же площади три месяца назад собирался миллион и клялся умереть за него. Теперь этот же миллион пляшет и радуется его смерти. Этот же, потому что там нет двух миллионов взрослых людей, в этом городе. С детьми есть, а детей всегда половина. Нам, евреям, он никогда не был другом. Наоборот, врагом. Но у нас никто не радуется его убийству."
В магазине со всех сошли улыбки, а хозяин громко, перед всеми, признал мою правоту. Но это только один магазин. Мы вышли на улицу, там уже шло ликование. Кто-то на радостях сунул моим детям конфеты.Это интересно, когда арабы угощают конфетами еврейских детей, празднуя убийство другого араба. В машине я отобрал сладости у детей, а обиженной Рути дал другую конфету, свою. Старшим же объяснил, что мы не празднуем день убийства.
Полковник Кадафи прожил интересную яркую жизнь. Он оставил нам свои книги, свои речи, свои письма. Весь он в этих книгах и речах, он доказал, что готов умереть за каждое их слово. Письма теперь уже мёртвого человека людям живым. Когда-нибудь, когда мы или наши внуки, устроим этот мир лучше и справедливее, центральные улицы арабских городов будут носить его имя. А именем тех, кто кричали "Распни его!" и радовались убийству, назовут общественные уборные. И мы оставим историкам и биографам выяснение вопроса, кем он всё же был, арабом или евреем. Лично для меня ответ уже ясен. Барух даян эмет!