На протяжении последнего времени практически все наблюдатели сходились в том, что протестный потенциал в Таджикистане присутствует, и немалый. Сотни таджиков, если не тысячи, присоединились к ИГ, включая бывшего командира ОМОНа. Экономическое расслоение, крайние формы бедности и богатства, строящиеся дворцы и множащиеся хижины, всё это не способствовало стабильности в обществе. Кризис в России и замещение таджикских трудовых мигрантов уменьшили поток денежных переводов в страну из России. И это тоже фактор: обеднение.

Учитывая, что режим Рахмона выжег всё живое на поле общественной жизни, единственная протестная сила сейчас (кроме Памира) это исламисты и мечеть. Но и их пытались выжечь. На последних парламентских выборах Партия исламского возрождения впервые не получила парламентского представительства. Это никак не говорит о падении популярности, отнюдь. Традиция таджикского парламентаризма со дня воцарения Рахмона не предполагает подсчёта голосов на выборах. Правящая партия берёт себе 70 процентов мест, а оставшиеся 30 делит между другими партиями по заранее определённой квоте. Исламисты долго были внутри квоты, последний раз их обделили.

Опасаясь радикализации, Рахмон развернул настоящую войну с хиджабами, бородами и прочими внешними атрибутами ислама. В хиджабе запрещали женщинам-госслужащим ходить на работу. За ношение бороды арестовывали. Причём, мини-юбки, например, никто не запрещал. Ислам - важный фактор в Таджикистане и поэтому наряду с бородоборством (прям Пётр Великий, блин) Рахмон пытался протаскивать на должности имамов мечетей свои креатуры, навязывать обычаи своего родного кишлака как "единственно правильный ислам". Рахмонские имамы в массе своей так же тупы, как рахмонские министры и так же алчны и охочи до молоденьких девочек (а некоторые мальчиков). Поэтому прихожане голосовали ногами и всюду возникали подпольные молитвенные дома. Было ясно, что исламисты что-то готовят и тишина не продлится вечно. Это было настолько всем ясно, что некоторые аналитики заранее обвинили во всём Госдеп (или Россию, у кого что болит). Все ждали повода.

28 августа в городе Вахдат (20 километров от Душанбе) милиция задержала студента Санкт Петербургского Государственного университета Умара Бободжонова, который приехал на каникулы в родной город. Задержали Бободжонова за ношение бороды. На робкое замечание, что он живёт и учится в России, где можно носить бороду, стражи порядка избили студента с особым остервенением и жестокостью. Утром 29 августа Бободжонов был доставлен в больницу с многочисленными травмами, несовместимыми с жизнью. 3 сентября Умар Бободжонов скончался. Все дни, пока медики боролись за жизнь юноши, перед больницей находилась тысячная толпа его родственников и друзей. В ночь на 4 сентября начались события.

Ключом к пониманию происходящего нам послужит следующий факт: силовые структуры Таджикистана были окончательно сформированы в 1997-1998 годах, после соглашений о перемирии, закончивших гражданскую войну. Оппозиция (исламисты, националисты и демократы) получила 30 процентную квоту в этих и других госструктурах. Хотя потом эту оппозицию гнобили, её людей пытались выживать, лидеров отстреливали и травили, 30 процентов это огромная сила, всех не перевешаешь. И если люди Рахмона, демократы и часть националистов разложились во власти, погрязли в коррупции и разврате, исламисты сохраняли прежние связи, помогали друг другу и до часа "Х" не отсвечивали. Многие из них могут похвастать нешуточным служебным ростом.

На этот час мы знаем, что нападения произошли сегодня в нескольких местах в 4 часа утра. Это свидетельствует о едином штабе восстания. Мы знаем официальную цифру погибших силовиков (17 человек) и она всё время растёт. Мы знаем, где произошли перестрелки (ОВД города Вахдат, район аэропорта Душанбе). Мы знаем, что Рахмон обвинил в руководствве восстанием Ходжи Халима, замминистра обороны (Халим Назарзода, принятый в минобороны по квоте оппозиции). Приказ о смещении Ходжи Халима "за преступную деятельность" уже подписан Рахмоном, сам генерал находится в Ромите, где судя по всему, развёрнут штаб восставших. Среди лидеров восстания называется и имя бывшего начальника мобилизационного управления министерства обороны Таджикистана Джунайдулло Умарова. Говорят, что боем в Вахдате руководил замминистра внутренних дел Таджикистана, перешедший на сторону исламистов. Кто из них, я не знаю. Догадываюсь, но имени не назову, чтобы не подставлять. Один из молодых лидеров восставших, бывший милиционер из кишлака Рохаты, Зиёвуддин Абдулло, погиб, мне подтвердили.

То, чего мы не знаем больше, чем то, что мы знаем. Мы не знаем, кто сейчас контролирует Вахдат, а если точнее, кто контролирует какую часть Вахдата. Мы не знаем, какие города и кишлаки перешли к восставшим без боя. Ясно, что Ромит, похоже, что Рохаты. Что в Тавильдаре, Нурабаде? Насколько сильны позиции власти в Раште? Как будет развиваться ситуация на Памире?

Насколько всё серьёзно, покажут ближайшие дни. Похоже, что серьёзно. Посольство США в Душанбе закрылось, а эти ребята ситуацией владеют и просто так посольств не закрывают. Повторюсь, причины нынешнего противостояния внутренние, а не внешние. Победа любой из сторон (а пока ещё предпочтительнее шансы Рахмона, если не наделает новых ошибок), не означает автоматического изменения внешнеполитического вектора. России следует в этой ситуации чётко определить свои интересы, получить гарантии от обеих сторон и не вмешиваться. Если тупо поддерживать кого-то одного, можно оказаться, в случае его поражения, вне игры. В чём-то нынешней России даже выгоднее исламисты, хотя бы из-за их традиционного антиамериканизма. Рахмон же ориентирован прокитайски, не факт, что сейчас это тождественно "пророссийски".

Разумеется, другие геополитические игроки (США, например) тоже попытаются извлечь из этой ситуации максимум выгоды. И ставки достаточно велики. Обострение в Таджикистане автоматически дестабилизирует Узбекистан. Как бы то ни было, успех политики любой сверхдержавы в этом случае зависит от умения абстрагироваться и проводить государственный интерес. А если затеять очередные попилы с какими-то местными царьками и потом бросать солдат на погибель в горные ущелья, пытаясь защитить попиленное, неровен час, потеряешь всё.