Когда случается взрыв, воздух сотрясается оглушительным шумом, а потом наступает тишина. И глазу открывается новая реальность. Дальше происходят какие-то события, но уже ничего не вернётся на прежние позиции, ничего не будет как раньше. Сегодня тихий солнечный день, взрыв был позавчера. Когда Нетаньягу сделал заявление о том, что весь ядерный архив Ирана, многие тысячи документов, оригиналы, подлинники, носители, находятся в Тель Авиве. В Тегеране же белая бумага и "куклы".

В том, что сообщил Нетаньягу и в том, чем он поделился с нами и с другом Дональдом, нет, в общем-то, ничего нового, только доказательства хорошо известного старого, те самые пруфы. Новое в том, чего он не сообщил. И те, кому надо, знают, о чём речь. И этого знания достаточно, чтобы они, те кто надо, сидели тихо и не отсвечивали, когда надо будет, чтобы они сидели тихо.

С позавчерашнего дня мы живём в ситуации, когда главные, самые сокровенные тайны Ирана и России, находятся там, где их умеют хранить (или не хранить). Но это и понятно, архив большой, пока расшифруешь, переведёшь с фарси. А там ещё с русского переводить. А в Израиле, как известно, катастрофически не хватает людей, понимающих фарси или русский.

Дерзкая спецоперация Мосада в Тегеране будет долго ещё изучаться во всех разведшколах мира. Уже сейчас её сравнивают с добытием СССР тайн манхеттенского проекта. Но самая красивая победа в войне это та, которую удалось обеспечить ещё до её начала, не так ли?

А что до войны, то может быть и война. Неизвестно, каков будет её ход, какие потери. Известен лишь результат. И нашим врагам в Тегеране и в Дамаске он тоже уже известен. Поэтому, надеюсь, упорствовать они будут не сильно.

Нетаньягу, говорят, сегодня в Москве. Надеюсь, друг Володя, не в службу а в дружбу, поможет ему перевести пару документов из иранского архива хотя бы с русского. А то министр обороны Либерман почерка не разбирает. Да и времени нет на разбор почерков и полётов. Тут иранцев из Сирии надо вышибать, они наследному принцу Саудовской Аравии спать мешают. А когда он плохо спит и с утра настроение хуже некуда, это очень огорчает всех правоверных. А мы не хотим огорчать правоверных, нам с ними жить.